Нужно ли отменять ЕГЭ: интервью с заслуженным учителем РФ Тамарой Эйдельман | статьи на domvideostore

В России 31 мая начинают сдавать Единые госэкзамены (ЕГЭ), необходимые для поступления в вузы. У этой системы есть много противников, которые считают, например, что во время подготовки к ЕГЭ школьников только натаскивают на решение тестов, а объективной оценки знаний в таком случае нет. Нужно ли вернуться к прежней системе устных экзаменов, в чем плюсы и минусы ЕГЭ, — в интервью Znak.com рассказала заслуженный учитель России Тамара Эйдельман.

Тамара ЭйдельманСтраница Тамары Эйдельман на Facebook

«Не все тесты нужного качества»

— Согласно недавнему опросу портала SuperJob, 68% россиян негативно относятся к ЕГЭ. Считают, что эту систему оценки знаний надо отменить. К этому мнению, к слову, присоединился и вице-спикер Госдумы Петр Толстой. Он назвал ЕГЭ «насилием над детьми». Вы эту позицию разделяете?

— Услышав про вице-спикера Толстого, сразу хочется ответить словами [Иосифа] Бродского про [Евгения] Евтушенко: «Если он против, то я — за». Но не хочу выглядеть снобом. Откуда эти 68% россиян, которые негативно оценивают ЕГЭ? Я могу понять, что у них дети, которые сдают экзамен, который им не нравится. Только пусть эти родители тогда вспомнят, как мы сами в свое время сдавали устные экзамены и подумают, насколько они были более травматичны, чем ЕГЭ. 

— Вы считаете, они были более травматичными?

— Пусть даже это был не выпускной экзамен, а всего лишь внутренний, после девятого класса. Я видела, как на него приходили совершенно уверенные в себе, раскованные ребята и как они менялись в корне на экзамене. Буквально тряслись от ужаса. Знаю совершенно потрясающие истории, как легко валили на устном вступительном экзамене в вузе. Ведь там ребенок оказывался один против двух-трех взрослых тетенек или дяденек, которые что угодно могли с ним сделать: прожевать до косточек и выплюнуть.

— ЕГЭ что-то изменило в этом плане?

— Во-первых, письменный экзамен более объективный. Хотя бы потому, что его можно апеллировать. Это не то, что ты устно сказал, и все — улетело. Есть текст, и его проверку можно оспорить. Во-вторых, у тебя на экзамене будет несколько часов, можно сосредоточиться и подумать. Конечно, ты испытываешь при этом стресс. Но это не то же самое, когда перед тобой сидят люди, которые всем видом дают понять, что ждут, когда ты уже наконец пойдешь отвечать. Конечно, система ЕГЭ в таком виде, в каком она существует сегодня, далеко не идеальна, у нее есть много недостатков.

— Каких?

— Не все тесты нужного качества. Мы все знаем про случавшиеся, к сожалению, утечки [заданий].

«Нельзя оценивать успех только по количеству отличников»

— В 2013 году по количеству нарушений лидировал Кавказ, и там были сосредоточены самые блестящие, согласно результатам ЕГЭ, ученические умы…

— Наиболее возмутительно, на мой взгляд, это то, что по результатам ЕГЭ оценивают школы, города и даже целые регионы.

— Это просто статистические данные, которые позволяют разбираться в происходящем.

— Проблема в другом. Тяга к такой отчетности порождает желание как-то подкорректировать сами отчеты. Школа знает, что если она хорошо сдаст ЕГЭ, то получит условные конфетки. Да, сам экзамен пишут в другой школе, но все же вникают в проблемы друг друга! В итоге нередко соседи не сильно и следят за списыванием. Кроме того, очень плохая система апелляции на сегодня. И самое главное — нельзя оценивать успех только по количеству отличников. Если ребенок был всю дорогу двоечником, но учитель сумела его подготовить так, что ЕГЭ он сдал на тройку? Это же намного важнее! Есть тройки и четверки по ЕГЭ, которые стоят дороже пятерок. Отличник и так мотивирован, его пятерка в каком-то смысле даже легче с точки зрения трудозатрат учителя. Дело не в том, чтобы все были отличниками, важен прогресс у людей.

Яромир Романов / Znak.com

— Согласен, разные дети, разные обстоятельства.

— Если что-то и оценивать, то насколько оценка на экзамене совпала с оценкой в году. Понятно, что по одному случаю тоже нельзя ничего сказать. Но если у учителя оценки в году хуже, чем те, которые дети получают на ЕГЭ или наоборот, то тут уже стоит задуматься. В целом система ЕГЭ более объективна и меньше подавляет детей, а все сегодняшние недостатки и злоупотребления — поправимы. С этим можно и нужно побороться.

«У всех почему-то сложилось мнение, что ЕГЭ — это просто натаскивание на тест»

— Может быть, есть еще какие-то успешные примеры в мире других экзаменационных систем?

— Никто в мире еще не придумал системы, при которой можно было бы вообще обойтись без экзаменов. Было бы здорово, если бы в любой вуз записывали бы совсем без экзаменов. Только на этом пути возникает масса практических вопросов, решить которые пока невозможно. Поэтому в большинстве стран, насколько я понимаю, в той или иной мере существуют такие же общегосударственные письменные экзамены.

— ЕГЭ в России запустили в 2009 году, почему люди по-прежнему так негативно настроены к этой системе?

— По моим ощущениям, отторжение ЕГЭ большей частью нашего общества происходит не потому, что дети что-то там такое говорят своим родителям. Дети никогда не бывают довольны экзаменами. Но когда ЕГЭ еще только вводили, то шла большая и очень нечестная кампания по дискредитации этой системы. Ее последствия мы ощущаем до сих пор. У всех почему-то сложилось мнение, что ЕГЭ — это просто натаскивание на тест. Не берусь судить обо всех предметах, но по истории и обществознанию, которые я преподаю, в ЕГЭ есть достаточно разумное сочетание тестов и вопросов с открытыми ответами. Если ребенок написал только тестовую часть, то это минимум баллов. Основная часть баллов идет за вторую часть. Она совершенно иная, там уже анализ источников, проблемные вопросы, эссе. Там надо думать и рассуждать.

— В России есть устойчивое выражение «натаскать на ЕГЭ».

— Главное — как? Я, например, принимаю учеников в восьмом классе, и дальше мы с ними «радуемся жизни» в рамках программы. При этом я в голове все равно держу ЕГЭ. Многие задания, которые там прописаны, для меня как учителя  удобны. 

— Например?

— Например, есть хорошее задание из серии «историки спорят», дети приводят доводы в пользу одного мнения и в пользу другого. А это уже хорошие интеллектуальные навыки, это не просто зазубривание! То есть я начинаю потихоньку тренировать детей даже на уровне моего восьмого класса. Да, в прошлом году, к примеру, были претензии по поводу некоторых формулировок заданий в ЕГЭ, но это еще не значит, что его надо заменять на устный экзамен. Это будет гигантский шаг назад, в советское прошлое. Мне вообще кажется, что кампания против ЕГЭ была развязана в том числе вузами. Хотя доказать я этого, конечно, не могу.

— Почему вы так думаете?

— С началом ЕГЭ вузы лишились большой части своего влияния и, скажем честно, доходов, в том числе теневых.

«Вузовская коррупция сместилась на подготовку к олимпиадам»

— Многие считают, что система «вузовских репетиторов» просто поменялась на систему «школьных репетиторов», а родители как платят, так и продолжают платить.

— Репетиторы были всю дорогу. Но я, например, и многие мои коллеги всегда говорим родителям одно: «Мы можем подготовить ваших детей к ЕГЭ и сделать это совершенно бесплатно, пусть они лишь делают все домашние задания». Только так не происходит. Почему-то все хотят, чтобы ребенок ехал куда-то на другой конец города и вез туда конвертик с деньгами.

— Почему?

— Есть недоверие к школьной системе.

— Может быть, у этого есть объективные причины.

— Конечно, наша школьная система оставляет желать лучшего и есть очень разные учителя. Впрочем, как есть совершенно разные репетиторы. У меня иной раз на лоб глаза лезут о того, что моим детям говорят их репетиторы. Но родители считают это страховкой. И я вижу, по крайней мере в Москве, еще один опасный момент — вузовская коррупция сместилась на подготовку к олимпиадам.

Global Look Press

— О чем идет речь?

— Вузовские олимпиады дают широкие права при поступлении. И теперь появилось множество репетиторов, которые готовят детей уже к ним. Как мне представляется, здесь тоже происходит много чего интересного. Да, школам участие в олимпиадах — плюс. Есть школы, где целенаправленно создают команды для участия в олимпиадах. Но история со школьными олимпиадами превратилась в нечто подобное, что случилось раньше со спортивными. Когда Пьер де Кубертен их создавал, предполагалось, что любители будут заниматься физкультурой и произойдет гармоничное развитие человека. В итоге это все быстро превратилось в состязание профессионалов.

«Необходимо ослабить мощнейший бюрократический пресс, который безумно давит на школу»

— Я знаю много примеров из провинциальных школ, когда к репетиторам идут просто из-за жуткой текучки кадров в педсоставе школ. Не зря президент РАН Александр Сергеев поставил вопрос о том, что надо наконец поднимать престиж учительской профессии.

— Просто словами авторитет учителя не поднимешь. Еще Владимир Ильич [Ленин] сказал, что нужно поднять авторитет учителя на недосягаемую высоту. До сих пор поднимают и поднять не могут. Для начала учителя должны быть разгружены. У них должна быть возможность брать меньше часов и жить на те деньги, которые они при этом зарабатывают. У педагога должна появиться возможность выдохнуть и начать нормально готовится к урокам, профессионально расти. Конечно, надо модернизировать систему переподготовки учителей. Она у нас невероятно консервативная. И необходимо ослабить мощнейший бюрократический пресс, который безумно давит на школу. Это важнейшая вещь! Надо убрать страшный раковый нарост из массы управлений образования, требующих массу никому не нужных отчетов и проведения пустопорожних мероприятий.

— Где, добавлю, часто сидят люди, которые ни разу не работали в школах и слабо понимают, как вообще там все функционирует.

— И это тоже. Сейчас надо не поднимать бедного учителя куда-то там выше, а просто перестать его возить мордой об стол, начать уважать. Не заставлять фальсифицировать выборы, не писать пустые отчеты, а дать работать. Я 40 лет работаю в школе и все это время говорю одну и ту же присказку: «Если вы не можете помочь, то хотя бы не мешайте». А если в классе будет, наконец, меньше учеников?! Ведь лучше учат, когда в классе меньше людей, а не больше. Ты можешь больше заниматься с конкретным человеком, тщательнее проверять его домашнее задание и так далее. В то же время наша система подушевого финансирования толкает нас к обратному. И все это настолько ясно!

«Нельзя забивать головы детей бесконечным количеством фактов и бесконечным количеством предметов»

— И все-таки проблема в «натаскивании на ЕГЭ» есть. Как только перестали учитывать средний бал по аттестату при поступлении в вуз, одиннадцатиклассники перестали учиться. Сейчас они все только готовятся к экзамену. Произошло как бы расслоение школьной программы.

— Это, действительно, проблема нашей школы. Она хочет обучить наших детей всему, а это невозможно! Нельзя забивать головы детей бесконечным количеством фактов и бесконечным количеством предметов. Мне, например, нравится английская система, где до определенного возраста дети получают базу, а уже в старших классах выбирают специализацию и, соответственно, предметы, которые будут сдавать по окончании школы. И именно эти предметы они уже изучают досконально, чтобы пройти экзамены. Только у нас сразу начинаются возражения вроде: «Он же литературу не будет учить?!» Хватит! Захочет — изучит. Или еще: «А если он в 15 лет ошибется с выбором?» Послушайте, такое наше общее патерналистское поведение только мешает им. Через три года, в 18 лет, этим молодым людям уже можно получать водительские права, вступать в брак и голосовать. Так, может быть, мы будем им доверять и в другом? Да, молодой человек может ошибиться и ему надо будет предпринять тогда дополнительные усилия, чтобы сдать еще что-то. Но только так мы сможем детей научить ответственности. Дополнительные усилия — их плата за легкомысленность. А у нас сейчас возможность выбора сведена к минимуму. Во всем.

— Боюсь ошибиться, только упомянутая вами английская система не предполагает ВПР, которыми российских детей пичкают с начальной школы, и ОГЭ.

— ВПР — это абсолютное бюрократическое уродство. Как будто системе надо еще и так проверить, и вот эдак. Надо отменять! Другое дело ОГЭ. Данная система имеет смысл там, где дети уходят из школы после девятого класса куда-то еще. С одной стороны, в Москве сейчас это мало кому нужно, с другой стороны, в регионах все иначе. И наверное, это стоит уже как-то все подредактировать и усовершенствовать. Только надо четко представлять, куда дети идут после девятого класса, идут ли вообще и даем ли мы им там хорошее профессиональное образование?

— На старте ЕГЭ проговаривалось, что новая система облегчит поступление талантливых подростков, особенно из глубинки, в вузы. Прошло время и, как кажется, вузы снова начинают все чаще практиковать систему внутренних вступительных экзаменов, например в форме собеседований.

— Это возмутительно. Помню, несколько лет назад на семинаре учителей в Бурятии выступала педагог из какого-то малюсенького городка. Она говорила, что у них все мечтают вырваться оттуда и ее ученики готовятся к ЕГЭ не разгибаясь. Хочу сказать, что это и есть тот самый социальный лифт, который надо поддерживать. Хотя это, конечно, порой он вызывает снобистское отношение у преподавателей московских вузов. Но мне все равно кажется, что если ребенок откуда-то из глубинки хорошо сдал ЕГЭ и попал хотя бы в областной центр, это большой шанс для него.

Источник: www.znak.com