Из-за экстренных объемных закупок гидроксихлорохина пострадали миллионы пациентов с аутоиммунными заболеваниями. Об этом Znak.com рассказала член правления благотворительного фонда Advita Елена Грачева.
Наиль Фаттахов / Znak.com
В течение нескольких месяцев такие люди испытывали трудности с доступом к этому лекарству. При этом гидроксихлорохин, как оказалось, совершенно бесполезен для лечения COVID-19, говорит Грачева. «Также мы ощутили нехватку иммуноглобулинов, которые какое-то время использовали для лечения пациентов с COVID19. Возникали перебои с поставками нужных субстанций, прежде всего из Китая, так как в зоне, находившейся в жестком карантине, располагалось несколько значимых по объему заводов по их производству — не секрет, что субстанции из Китая и Индии по-прежнему важнейшая часть отечественного производства недорогих препаратов. Наверняка последствий гораздо больше», — говорит эксперт.
Помимо проблем из-за ажиотажа на лекарства против COVID-19, в стране имеется дефицит целой группы лекарств, использующихся для лечения онкологических и гематологических заболеваний. Нехватка таких препаратов имеется в 80% регионов страны. Главный детский гематолог России Александр Румянцев опубликовал список из 26 наименований. Туда входят цитарабин, винкристин, этопозид, даунорубицин, метотрексат, кладрибин, меркаптопурин, идарубицин, хлорамбуцил, гидроксикарбамид, преднизолон, циклофосфамид, доксорубицин, митоксантрон, прокарбазин, дексаметазон, ломустин, третиноин, блеомицин, винбластин, бусульфан, карбоплатин, кармустин, эпирубицин.
В Госдуме предлагают ввести мораторий на маркировку лекарств до конца пандемии
Чтобы решить проблему, говорит Грачева, власти должны сосредоточиться на двух типах мероприятий. Первый — принять меры экстренного реагирования. «Речь идет не о нехватке денег для закупок, а о физическом отсутствии или недостаточном присутствии препаратов на рынке. Власти должны запросить потребность по стране у главных специалистов. Минздрава и экстренно закупить где угодно необходимый объем отсутствующих на внутреннем рынке лекарств и распределить их по регионам. Кстати, речь идет о дефиците препаратов, которые зарегистрированы, поэтому ни больницы, ни благотворительные фонды не могут ввезти эти лекарства из-за границы (такие протоколы ввоза есть только для незарегистрированных лекарств по консилиумам под конкретных пациентов). Сделать это нужно максимально быстро, так как отсутствие того же этопозида остановило, например, все протоколы лечения нейробластомы, где этот препарат незаменим, а это по преимуществу „детская опухоль“, так что пострадали дети, которые, как нам сообщили в „поправке“ к Конституции, являются у нас главной ценностью», — объясняет Грачева.
Такая же проблема имеется с алкераном:
«Физическое отсутствие препарата остановило все трансплантации костного мозга с множественной миеломой и острым миелобластным лейкозом».
Второй комплекс действий, который должны предпринять власти, связан с перераспределением центра принятия решений. Грачева предлагает оставить его за Минздравом. По ее словам, сейчас основной пул решений находится у Минпромторга и ФАС, у которых «нет задачи вылечить людей», а есть задачи «поднять отечественную фарму» и «побороться с коррупцией». Из-за этого в приоритете оказываются экономические, а не медицинские цели и задачи. «Наличие или отсутствие препарата на рынке и связанные с ним угрозы жизни и здоровью конкретных людей никак не влияют на позицию экономического
блока — свои-то задачи они выполняют».
Грачева считает, чтобы предупредить провалы жизненно важных препаратов на лекарственном рынке, необходимо вывести госзакупки лекарств и медтехники из Федерального закона № 44, отменить постановление правительства о запрете участия в аукционах импортных поставщиков при наличии двух отечественных (правило «третий лишний»), изменить порядок определения минимальной стоимости контракта, модернизировать систему Фармаконадзора, чтобы не допустить на рынок некачественные препараты.
«Это может произойти только тогда, когда жизнь наших соотечественников действительно будет в приоритете на деле, а не на словах. Но пока вывести один-другой препарат из-под действия перечисленных постановлений удается только вручную. Правда, только что Минздрав выложил для общественного обсуждения проект постановления Правительства РФ „Об утверждении особенностей государственного регулирования предельных отпускных цен производителей на лекарственные препараты, включенные в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов“, где, наконец, косвенно признано, что проблема дефектуры связана с невыгодными производителям закупочными ценами, которые предлагает Минздрав, а также отсутствием механизма быстрого реагирования на ситуации, когда эти цены становятся невыгодными внезапно — например, при резких обвалах курса рубля (подавляющее число субстанций, из которых производятся базовые онкологические препараты, по-прежнему остаются импортными)», — говорит Грачева.
Правда, в проекте, по словам эксперта, система мониторинга выглядит очень громоздкой и «связана с бесконечными переписками и обменом данными между тремя вышеупомянутыми ведомствами».
Иркутский губернатор пожаловался на дефицит лекарств и рост цен на маски
«А во-вторых, это попытка хоть как-то взять под контроль только одну из
причин дефицита и отсутствия лекарств. Никто не собирается трогать ни № 44-ФЗ, ни правило „третий лишний“, ни другие причины нехватки лекарств — к примеру, физическое отсутствие в стране производителей некоторого количества субстанций для производства препаратов из списка жизненно необходимых лекарственных препаратов или недостаток в стране мощностей, способных полностью закрыть потребность в ряде препаратов после того, как западные поставщики дженериков в результате целенаправленных усилий экономического блока ушли из страны», — говорит Грачева.
Ранее сообщалось, что масштабный коллапс, связанный с реализацией лекарств, произошел в стране по двум причинам. Первая — это ажиотаж из-за коронавируса, а вторая — из-за сбоя, который произошел в конце сентября в системе маркировки (Центр развития перспективных технологий (ЦРПТ), структура «Ростеха»). Аптечные сети жаловались на то, что из-за сбоев они не могут приступить к реализации маркированной продукции и запасы лекарств иссякают.
Накануне в ЦРПТ призвали вести отпуск лекарств без боязни, потому что «в случае некорректной подачи или обработки сведений фактическое товародвижение через аптечную сеть будет восстановлено через анализ чеков, сформированных кассой при продаже маркированной упаковки лекарств».
Сообщения о дефиците лекарственных препаратов, с которыми могут столкнуться не только аптеки, но и больницы, где лечатся больные коронавирусной инфекцией, поступают из разных регионов страны. Комментируя ситуацию, официальные лица в регионах указывают на несвоевременность решения федерального центра ввести с 1 июля обязательную маркировку лекарств. Они считают, что именно трудности с внедрением этой системы, которые частично прогнозировало и правительство России, обусловили нехватку медпрепаратов.
Источник: